Татуировка как способ возвращения отчуждённого тела
Елена БолотноваТатуировка как феномен в разные периоды человеческой истории и в разных культурах имела множество значений. Кто-то воспринимал её как знак избранного, кто-то – как клеймо преступника, а для кого-то она была не больше, чем просто способом украшения собственного тела. Современная татуировка, опираясь на столь обширный исторический бэкграунд, формирует новое представление о себе в контексте текущих процессов: здесь мы можем говорить как о глобализации, так и об особенностях социализации личности. Общество XXI века всё чаще требует от человека не только соблюдения определенных правил жизни в социуме, но и предоставления прав на собственное тело. Речь здесь не только о приписываемом современным обществом каждому индивиду наборе социальных статусов, но и о наложении определённых запретов для человека на распоряжение своим телом. Является ли, с этой точки зрения, татуировка способом вернуть отчуждённое от себя тело? Об этом и не только репортеры СТОЛа поговорили с мастерами студии EVERGREEN tattoo. Беседа прошла 27 апреля в рамках мероприятия WALK-IN-DAY, приуроченного к (пере)открытию студии на новом месте.
Для начала мы хотели бы попытаться собрать некий социологический портрет рядового посетителя мест по типу тату-салонов. Так что, прежде всего, хотелось бы вас спросить про сам формат walk-in-day. Что в нём особенного для вас и что, как вам кажется, привлекает людей? И каких людей?
Иван Сабакин: На самом деле, мне очень нравится этот формат. С позиции татуировщика: это, прежде всего, элемент сюрприза – никакой предварительной записи, никаких договоренностей, строго твои эскизы, которые ты хочешь сегодня сделать и строго те люди, которые хотят их сделать. Может, не самый значительный момент – мотивирующий прайс, но это не самая важная штука.
Борис Попов: Для татуировщиков – это шанс сделать свои картинки. Лояльный прайс позволяет найти больше людей, желающих сделать эти картинки. Сделать именно то, что хочет татуировщик. Чтобы реализоваться как художник, как мастер, нужно делать именно свои эскизы.
Дарья Ларина: Больше это [walk-in-day] привлекает людей, которые уже у тебя забивались. Они как-то пришли, им понравилось, и они ещё раз приходят к тебе, но по сниженному ценнику. Мне кажется, что чаще всего так. И ещё человек, который давно что-то хотел сделать, но всё боялся, откладывал, а тут можно прийти и сразу всё сделать.
Сергей Дубровский: Это скорей всего люди, которые у нас уже постоянно бывают. Новых людей процент меньше. Ну и движуха. Можно прийти посмотреть, как кто работает, если кому интересно; если кто начинает татуировать – это вообще идеальный день, чтобы посмотреть, как каждый татуировщик работает.
Для чего люди вообще идут за татуировками? Как думаете, чем сейчас является татуировка для таких людей? Можно обратиться, например, к богатой истории бодимодификаций как некоторого феномена: исследователи говорят, что издревле тату была маркером, отличающим человека поначалу от окружающей среды, по принципу человек/не-человек, а потом и создающим различия внутри самого общества посредством маркировки людей согласно их принадлежности определенной группе.
Иван: Мы уже от данного [понимания] давно отошли, поскольку теперь татуировки в меньшей степени являются каким-то маркером принадлежности к социальным группам и чему бы то ни было. Теперь это просто эстетический момент, и нужно это принять.
Сергей: Кажется, что сейчас для всех уже по-другому. [Забиваются] не для того, чтобы в касту какую-то войти. Может, кто и вкладывает в это какой-то смысл, дабы он был запечатлен на теле. Может, действительно, просто чтобы выделиться. Но всё равно они [татуировки] индивидуальны. Действительно, есть что-то такое. Люди, которые имеют определенный вкус, делают [татуировки] в определенной стилистике – по тому, в какой стилистике человек забивается, можешь что-то о нём сказать.
Читайте также
Дарья: Татуировка, как мне кажется, на данный момент – просто выражение себя. То есть ты захотел что-то – ты это набил. Сейчас нет практически никаких запретов, разве что какие-то ограничения по возрасту. То есть в принципе, любой человек может сейчас сделать то, что захочет, и таким образом выразиться как-то. Это может быть какая-нибудь значимая дата, например, те же парные татуировки.
Остается ли тогда тату, наряду с другими бодимодификациями, способом выражения индивидуальности?
Сергей: Для кого-то это чисто эстетическое, потому что есть некоторые большие работы – смотрятся как единые полотна только на человеческой коже. Смотришь – и, да, действительно красиво. Это как дорогой аксессуар, сейчас некоторые именно так относятся к тату. Есть мастера, которые делают за очень дорого. И люди, у которых есть деньги и время на это, могут куда-то прилететь – они забиваются так. Такие люди, наверно, больше гонятся за эмоциями и за дорогим аксессуаром.
Борис: Мне кажется, татуировки остались и маркером, если человек хочет причислить себя к какой-то касте, группе людей. Но есть и другие люди, которые хотят просто сделать, не причисляя себя к каким-то группам.
Дарья: Просто некоторые делают татуировки для того, чтобы сделать. А для некоторых каждая их татуировка несёт смысл. То есть сложно говорить о каком-то общем принципе поведения.
Иван: Она [татуировка] является инструментом самовыражения в полном смысле, то есть из неё постепенно уходит элемент бунта. Тату есть у всех, ты никого этим не удивишь. Ты можешь просто расписывать свое тело, как какую-то китайскую вазу, так, чтобы тебя это удовлетворяло, совершенно не ориентируясь на какие-то веяния времени, субкультурность. Следуя своему эстетическому вкусу, и не более того. Может, это какое-то упрощение татуировки и бодимодификации как таковой, но, с другой стороны, это делает её более доступной, более важной и более, скажем так, распространённой практикой себя.
На такие мысли наталкивает и психоанализ. Сейчас общество присваивает не только личность человека, но и тело – посредством, скажем, социализации. Можно ли тогда считать тату способом вернуть себе права на собственное тело? И может, именно из-за такой тенденции в некоторых сферах и кругах так негативно относятся к тату?
Иван: Двоякая тема, постольку, поскольку тату стало musthave, тату стало общепринятой практикой, поэтому ты не можешь присвоить его [тело] через настолько распространенную и настолько социально-интегрированную практику. С другой стороны, опять же, из-за доступности – да, безусловно. Это не отвоёвывание своего тела, а скорее его разграничивание, выделение его. Может быть, к счастью, мы сейчас пришли к такому состоянию социума, что люди, негативно относящиеся к татуировкам, – это примерно тот же процент людей, которые негативно относятся, не знаю, к спортивной обуви, к джинсам на людях. Они есть, но это не то, о чём стоит задумываться.
Читайте также
Сергей: Как некоторая точка невозврата – да, они [татуировки] могут помочь, замотивировать. Например, я вот забил кисти.
Дарья: Мне кажется, что всегда найдется человек, который будет против. Я на скольких работах ни работала, никто не был против татуировок. Все относились к этому достаточно лояльно. С одной стороны, мне кажется, что это правда, что человек как-то через татуировки, через другие бодимодификации пытается вернуть своё тело, и я не вижу ничего в этом плохого, пожалуй. Но всё должно быть в меру. [Те, кто негативно относятся к этому], может, просто не могут себе этого позволить, из-за этого как-то отрицательно отзываются, либо они прям категорически против самого по себе самоутверждения. Люди всё-таки разные.
Борис: Я думаю, что это важный момент [негативное отношение к татуировке]. Многие люди осуждают, не вникая. Они не понимают, зачем другие люди это делают, и не хотят даже попробовать понять. И осуждают. Но это особо ни на что не влияет, кроме как на самих этих людей.
Давайте обратимся теперь к такому аспекту, как цена бодимодификаций. Честно говоря, это достаточно болезненный процесс. И, насколько я понимаю, многие выступают против использования обезболивающих средств и прочих достижений современности, облегчающих работу. С чем это можно связать? Как думаете, имеет ли это какой-то сакральный смысл?
Сергей: С позиции мастера это другое. Это [использование обезболивающих средств] может повлиять на процессы и на то, как татуировка заживет. Мне не нравится мучить людей, и если не будет больно – это хорошо. Если человеку не больно – это даже лучше, больше времени для работы. Если я вижу, что человеку больно, я стараюсь быстрей закончить, это само собой получается. Может для кого-то это [сакральный смысл] есть. Но да, это действительно связано с эмоциями. Например, в периоды, когда человек в «застое» или нет каких-то перемен, плохое настроение. Мне лично татуировка помогает как-то развеяться – ты испытываешь эмоции, ты получаешь что-то на своей коже на всю жизнь. То есть ты изменяешься. Но мне так же помогает и стрижка. С татуировкой примерно то же самое, но посерьезней, потому что ты её никуда не денешь. Думаю, что многие люди за эмоциями больше и гонятся. То есть ты приходишь, общаешься с классными – надеюсь, что в большинстве именно так – людьми. В студиях есть определенная атмосфера, в которую хочется влиться ненадолго, получить новый опыт. [Вопрос о болезненных ощущениях] сдвигается в общий спектр эмоций. Может, для кого это небольшое испытание, что даёт опыт. Мало людей на этом [боли] акцентируют внимание.
Иван: Да, надо страдать. Чем больше инвестиций – тем больше выход. Поэтому чем больше ты эмоционально инвестируешь в этот момент, в том числе, через ту ценность, которую ты даешь татуировке, в том числе, на более первобытном уровне, через эмоции, которые ты переживаешь в процессе, – тем она важней, тем она ценней и подлиннее. Поэтому боль – это неотъемлемая часть процесса, и чем интенсивней боль, тем ценней татуха.
Читайте также
Борис: Многие люди думают, что должны заслужить татуировку. Но это не все абсолютно. Большинство, думаю, нет.
Дарья: Вот об этом я никогда, если честно, не задумывалась. Да, это больно, но, наверное, некоторые люди считают, то есть не используют обезбол [обезболивающие средства], дабы проверить себя, перетерпеть. Есть татуировщики, которые категорически против обезбола, хотя делают, например, большие чернушные работы. Это для того, чтобы люди, прежде всего, проверили себя и как-то терпели, постарались отвлечься от масштабной работы на что-то другое. Принцип: никакого обезбола, только терпеть весь сеанс. Возможно, это имеет сакральный смысл для них самих: не для людей [клиентов], но для них точно.
Последним вопросом хотелось бы спросить о вашем отношении к более радикальным формам бодимодификаций. Часто в тату-салонах присутствуют специалисты, занимающиеся пирсингом, различными имплантами и пр. Что вы думаете по поводу этого и подобных форм бодимодификаций самих по себе?
Борис: Очень часто наличие пирсинг-мастера в салоне обусловлено именно финансовой стороной вопроса. То есть не каким-то особыми взглядами, что люди могут меняться, как они захотят, что-то прокалывать, делать тату, а банально тем, что так можно больше заработать, если будет больше услуг. Это смежно, но не одно и то же. У нас всё-таки нет такого [подхода], чтобы продать всё, что продается, сделать любую услугу, лишь бы заплатили. Это прикольно. Если им комфортно, они чувствуют себя лучше, уверенней, им лучше живется с такими модификациями, то ради бога. Человек может так сделать себе жизнь лучше.
Дарья: У меня есть пирсинг, я не жалею. Импланты… я бы себе не сделала, только если какие-нибудь прям маленькие, может, на руку. Но некоторые люди вставляют себе в лоб и так далее. Мне не нравится это эстетически. По-моему, это не очень красиво. Или люди, которые заливают себе глаза черным цветом: может быть, это красиво у некоторых, но мне кажется это, как минимум, опасным. Были случаи, – я не знаю конкретно, были различные видео на youtubeили истории в разных пабликах – что после такого человек слеп. Мне кажется, что над этим уже следует задуматься. Потому что пирсинг можно снять, татуировку, в принципе, можно свести или чем-то другим перекрыть, а вот с глазами уже… это всё должно более обдумываться с перспективой, потому что мало ли что, мало ли куда ты потом пойдешь. Мама с папой вот говорят, что на работу не возьмут. А вдруг действительно?
Иван: Все равно любая тату студия – это, прежде всего, цех. А цех – это сообщество мастеров одного конкретного дела. То есть это не конвейерная работа. Это своего рода круглый стол, за которым люди, горизонтально находящиеся на разных положениях, но вертикально сидящие в одной нише. И поэтому в пирсинге нет необходимости. Это интересно. Но в мире много интересных вещей, это не значит, что на них стоит растрачиваться.
Текст: Елена Болотнова
Фото: Елена Суханова
